Оператор-постановщик «Брата»: «С удовольствием жил бы в каком-нибудь сельском районе Татарстана» - «Культура»

Сергей Астахов — о работе с Балабановым, корректности Бодрова, претензиях Литвиновой и хорошем кино

Российский кинооператор Сергей Астахов, снявший ряд культовых фильмов: «Брат», «Брат-2», «Война», «Мне не больно», «Метро», «Граница. Таежный роман», — в Казани частный гость. Во время февральского визита при поддержке Министерства культуры Татарстана и Дирекции «Время кино» прошел его мастер-класс для будущих операторов и всех, влюбленных в кино, а также состоялся показ картины «Союз-7». Его ленты редко остаются без внимания — на счету мэтра «Ника», «Золотой овен», госпремия России. Но главное достижение, истинное признание, по мнению Сергея Астахова, в том, что сегодня молодежь смотрит снятые им фильмы с тем же интересом, как и зрители девяностых-нулевых годов. Сам оператор, как и полагается, всегда остается за кадром. Правда, один раз он все же появился на экране на последних минутах фильма «Брат» в роли дальнобойщика, который подвозит главного героя картины Данилу Багрова в Москву. Как Сергей Астахов оценивает состояние регионального и татарстанского кино, какими запомнились ему Сергей Бодров и Алексей Балабанов и о чем его новая картина — он рассказал в интервью «Реальному времени».

«Я же помещик!»

— Сергей, вы родились сравнительно недалеко от Татарстана — в Мордовии. Часто бываете в Казани. Что вас связывает с нашим городом — люди, проекты, любимые места?

— С детства помню телепередачу «Между Волгой и Уралом», в которой Татарстан всегда был на слуху. У меня было очень много друзей татар, потому что в Мордовии было очень много сел. Сейчас деревни сильно поредели, многие переехали, в том числе в Санкт-Петербург, как и я, — вы знаете, что там сильная татарская диаспора. Собственно, они мне и помогли, когда я тоже перебрался в северную столицу из села Селищи.

Потом уже, по работе, поводом одного из первых посещений Татарстана стал фильм «Иван Грозный», который я снимал для BBC. Достаточно долго я здесь работал — мы снимали и в Свияжске, и в Казани, в кряшенских селах. Такое глубокое погружение в татарстанскую историю, было даже интервью с имамом. Я много для себя открыл. Кроме того, здесь же была «Тасма», одно из головных предприятий страны по производству пленки. Так получилось, что моя племянница вышла замуж за казанца. Так что у меня здесь есть родственные корни, кроме того, что я приезжал на мастер-класс по летающим камерам. Я бы с удовольствием жил бы здесь в каком-нибудь сельском районе, но так получилось, что уже более 40 лет обитаю в деревне под Санкт-Петербургом. Я же помещик — у меня 10 гектаров земли, куры, гуси, утки и так далее.

«В основе кино лежит аттракцион»

— На творческую встречу, а заодно и посмотреть фильм «Союз-7» к вам пришло немало молодежи. На ваш взгляд, насколько велик интерес молодых к кино и его производству сегодня?

— Это сложный вопрос. Он даже от нас самих больше зависит — насколько мы сделаем кино интересным. Конечно, хотелось бы сделать кино не только развлекательным, хотя мы понимаем, что в его основе лежит аттракцион. Но нужно в него закладывать и некий смысл, что уже тяжелее. Молодежь, с детства привыкшая к телефону, с трудом воспринимает серьезные темы. Но все же имеет смысл вкладывать какую-то мысль при общении с молодым человеком, потому что он растущий, как вы его отформатируете, так он и будет жить. Аудиовизуальное искусство имеет большое влияние на формирование личности. Особенно велики возможности широкоформатного экрана — у зрителя нет возможности отвлечься на котлетки и так далее. Безусловно, сейчас идет борьба между платформами на просторах интернета, которые отвоевывают зрителя у кинотеатров, но думаю, что кинозалы просуществуют еще долго. Особенно, если будут переходить в формат киноклуба.

— Кирилл Разлогов в недавнем интервью нашему изданию тоже говорил о необходимости развивать сеть киноклубов. Но это форма воздействия, как вы сказали «форматирования». А что с содержанием?

— Если вы будете давать материал на грани порнографии и бандитов, то так оно и будет дальше. Но если будете тянуть вопросы, связанные с выбором человека — «что такое хорошо и что такое плохо», то тут уже зритель начнет задумываться. Не нужно, конечно, питать иллюзий, что кино решит проблемы. Не решит, но оно может их поднять, показать и призвать к решению. И чем кино глубже, тоньше, реальней сыграно, тем оно легче достигнет цели.

Парадоксальная эволюция цвета

— Как вы относитесь к кино, снятому на айфон? Модная тенденция, даже фестивали отдельные проводят.

— Хорошо отношусь, я видел такие фильмы. Если есть интересная тема и смысл глубокий, да снимите на чем угодно! Ну вот не снял я ни одного фильма кинокамерой Cooke — так что ж я, плохой оператор? Дело в том, что не всегда техника определяет картинку с точки зрения творчества. Технически — да, разрешение матриц, оптика. Но определяет-то цвет, человек, который стоит за этой «коробочкой»: какую выберет точку крупности, поставить свет или нет.

— Говоря о картине, очень интересно снят фильм «Про уродов и людей», с эффектом сепии, подобно «Собачьему сердцу». Это сделано для того, чтобы правдоподобнее показать эпоху зарождения кинематографа в России?

— Эволюция цвета в кино была в некоторой степени парадоксальной. Одним из первых цветной кусок в черно-белом кино применил Сергей Эйзенштейн — помните красный флаг в «Броненосце Потемкине» или цветную часть в его фильме «Иван Грозный»? Этот прием позволял зрителю удивиться, акцентировать внимание на нужном. Потом цветное стало привычным, это нормально. Теперь же, когда в цветной фильм вставляется ретроспекция или флешбэк, картинка делается в каком-то странном изображении — мелированным, черно-белым, расфокусированным, с эффектом старой оптики. Это эволюция приемов, к которой нужно хорошо относиться.

Как кино выросло из скабрезных фото

— Этот фильм Алексея Балабанова вообще такой — на грани фола. Захватывающе интересный, но и пугающий, иногда до неприятия. Как вообще родился такой сюжет и его воплощение на экране?

— Все началось с того, что Балабанов поплыл в Америку и купил там книжку о старой порнографии. Он написал сценарий, а мы оттолкнулись от стиля приведенных там фотографий — кстати, именно они показаны под титрами. Если бы мы снимали фильм цветным, он получился бы обычным повествованием, а стиль старой фотографии, производит большое впечатление. Кстати, поскольку мы снимали фильм еще на старых серебросодержащих материалах, оттенок сначала получился синим — из-за старости пленки, режиссер вздохнул и смирился. Однако при недавней реставрации фильмов Балабанова я эту мечту Леши осуществил, словно прощальный привет ему послал, — в цифре он стал именно таким, каким мы хотели видеть его изначально, появилась более объемная картинка.

— С режиссером Алексеем Балабановым у вас было много общих проектов. Ваш любимый какой?

— Все свои фильмы я принимаю ровно. Это же как дети. Я несу ответственность за все, что сделал. С точки зрения творчества, те же «Уроды» — самый удачливый фильм, он заставляет задуматься. «Брат» — он более массовый, его смотришь и радуешься. С точки зрения глубины мысли там ничего такого нет, зато присутствует атмосфера, знакомые места, отголосок 90-х. «Союз-7» много сил отнял, но результат хороший. Наверное, я больше всех в нашей стране снял фильмов-катастроф.

Проблема внезапных детей

— При этом у вас есть такие трогательные истории обычных или необычных, напротив, людей — «Мне не больно», «Таежный роман». Почему вы вдруг решили перейти к масштабным картинам-катастрофам?

— Не я выбираю темы, мне их предлагают. А я уж выбираю из предложенного то, что мне интересно. Вот, кстати, сейчас я снял фильм «Маруся Фореvа!», который скоро появится в прокате. Режиссер Саша Галибин снял свою сестренку в Башкирии. Картина о проблеме внезапно появляющихся детей: жил человек, радовался и вдруг просыпается с бодуна, и раз! — сидит пятилетний ребенок с бабусей. Ему говорят, что это его дочка, мама которой умерла. Мы рассказываем, как нашим героям друг с другом непросто. У меня, кстати, такое тоже было в жизни.

— Как вы справились с ситуацией?

— Ну как, я тяну этот груз, и до самой смерти буду это делать. Я детей не бросаю, будь они законные или незаконные.

— А сколько у вас детей?

— «Учтенных» пятеро, а сколько их на самом деле — трудно сказать. Сам же фильм — детский, хотя тема больше взрослого кино. Это ведь не проблема Маруси — хотя и ей непросто, что делать с внезапно появившимся папой? И для него тоже шок — он сам еще ребенок, ему погулять хочется. Так что вопрос непростой.

«Душелюбный рок» и Сергей Бодров

— В ваших фильмах всегда звучит прекрасная музыка. А что слушаете вы?

— К музыке фильмов я меньше всего имею отношения. А слушаю по большей части рок, не тяжелый, а такой душелюбный. У меня много друзей музыкантов, начиная от Юры Шевчука, Славы Бутусова. Их музыка ложится мне на мою прожитую жизнь. Кстати, на «Брат-2» я музыку возил из Москвы целыми тоннами, передавал Балабанову, который разбирался в ней лучше меня. Сейчас в машине, а проезжать за день мне приходится больше ста километров, у меня звучит «Питер FM». Создается впечатление, что я постоянно слушаю фонограмму к «Брату-2», они постоянно эти песни крутят. Видимо, и население в несколько поколений тоже впечатлилось.

— Расскажите о людях, с которыми вы работали. Каким был Сергей Бодров?

— Умным. Он был обаятельным, терпимым — я говорю об общении со мной. Наблюдая за общением с другими, могу сказать Сергей был всегда корректен. Вообще, с умными людьми интересно, я их страшно люблю! Так и с Балабановым, он тоже был очень умным. Правда, когда начал сильно выпивать, стал неинтересным, потому что уже не мог реализовать задуманное. Тогда я перестал с ним снимать. Я очень не люблю пьющих, хотя среди талантливых людей много пьяниц — некое влияние на мозг алкоголя в определенной дозе здорово инициирует фантазию.

«Пусть остается в профессии»

— Несколько раз вам довелось работать с Ренатой Литвиновой — как сложились ваши отношения?

— У нас отношения очень хорошие, потому что нет таких моментов, которые к чему-то обязывали. Расскажу маленькую историю. Когда-то я снимал Литвинову в «Границе. Таежный роман», потом Леша Балабанов пригласил нас в «Мне не больно». Леша рассказал, когда Рената узнала, что снимать буду я, она расстроилась: «Ой, он меня плохо снял в «Границе»…» Но Алексей был неумолим. Она приехала и сразу мне сказала: «Сережа, сними меня получше, не как тогда», на что я ответил: «Тогда ты играла <…> гарнизонную, а тут ты будешь такая девушка интересная, я уж постараюсь». Но мы схитрили в процессе работы — Литвинова привыкла отсматривать каждый дубль после съемки, бросалась к монитору. Мы взяли самый плохонький, черно-белый монитор. Потом, когда работа была закончена, уже в цвете, во время озвучания она посмотрела картину, но промолчала. Зато мне передали ее слова: «Ну ладно, позвоните Астахову, пусть остается в профессии». Она очень талантливый человек, у нас прекрасные отношения, но они хороши до тех пор, пока у нас нет общих точек соприкосновения.

Кинорост Татарстана и заработки якутов

— Как вы оцениваете сегодняшнее состояние регионального кино?

— Оно находится на стадии подъема. Якуты, например, добились очень сильных результатов, я знаю, что снять одну серию у них стоит 25 тысяч рублей — они зарабатывают на этом. Татарстан на моих глазах растет в отношении кино. Я смотрел фильм «Мулла» — достойная картина. Кому, как не татарам, делать кино для населения республики?

— Но хочется выйти и на российского зрителя…

— Ничто не мешает этого сделать. Вот совсем недавно смотрел якутскую картину, претендовавшую на «Нику» этого года, я лично проголосовал за нее.

— В августе в Казани будут подведены итоги второй кинопремии в области регионального кино «Алтын тэлинке», ее инициировала Дирекция «Время кино» и проводит при поддержке Фонда президентских грантов. Вы приедете?

— Я никогда не отказываю, если это возможно физически и если я в это время не буду ничего снимать. Позовете, так приеду.