Дворкович в Казани: «В России больше привязаны к банковскому финансированию, а не к венчурному» - «Власть»

Российский венчурный форум стартовал в Татарстане Фото: tatarstan.ru Почему объем венчурных инвестиций в России не растет, остановившись на уровне 2019 года, тогда как сама венчурная экосистема приобретает трансграничный масштаб и движение капиталов идет, идет борьба за команды, спрашивал сегодня модератор пленарной сессии Российского венчурного фонда, директор ИВФ Татарстана Айнур Айдельдинов. В белых мягких креслах сидели известные деятели российских венчурных инвестиций: президент фонда «Сколково» Аркадий Дворкович, сооснователь сообщества Noodome Рубен Варданян, управляющий директор Global Technology Capital Александра Джонсон, первый заместитель гендиректора РФПИ Анатолий Браверман. Ответы звучали противоречивые, но схожие. «Прилетел не один «черный лебедь», а целая стая», — шутил Рубен Варданян. «Ну что такое 30—40 млн рублей — это не деньги» Главная ежегодная встреча инвесторов и стартапов — Российский венчурный форум стартовал сегодня на площадке выставочного центра Kazan Expo. В нем принимают участие более 200 экспертов из России, США и Китая, а на выставке в поисках инвесторов разместили свои стенды более полусотни компаний. 10 лучших команд станут также претендентами на победу сразу в двух конкурсных отборах на финансирование. Призовой фонд в 2021 году составит 80 млн рублей. Перед открытием форума президент Татарстана Рустам Минниханов в компании с Аркадием Дворковичем осматривал большую экспозицию технологического предпринимательства. Ему сообщили, что было подано свыше 350 заявок от инновационных компаний, которые через Татарстан хотят выйти на международные рынки и, наоборот, войти на российский. Здесь демонстрировались преимущественно IT-компании, которые представляли всевозможные сервисы и платформы. Перед открытием форума президент Татарстана Рустам Минниханов в компании с Аркадием Дворковичем осматривал большую экспозицию технологического предпринимательства Участники выставки Startup Expo нуждались в небольших стартовых инвестициях — от $200 тысяч до $150 млн. «Ну что такое 30—40 млн рублей — это не деньги, — скажет позднее Рустам Минниханов, — мы иногда миллиард можем раздать», — заметил он. Но главный бич разработок — не деньги, а отсутствие интереса руководителей, считает президент. «Вот я иду, мне интересно, а за мной министры стоят, разговаривают между собой. Им-то не интересно», — посетовал он на вялость отраслевых руководителей. И добавил, что министры не по своему статусу и должности должны интересоваться последними трендами, а как генераторы идей. Но пока этого, похоже, не наблюдается, что разочаровало президента. Что мешает росту венчурного рынка Между тем венчурная сфера в цифровую эпоху стала гораздо большим, чем просто бизнес. За последние 5 лет произошел технологический прорыв, фокус смещается в область телекоммуникаций, медицины, образовательных технологий, искусственного интеллекта. А ведущие венчурные фонды работают глобально, вступая в конкуренцию за умы и команды, которые способны рождать новые продукты. Как отметил Айнур Айдельдинов, за последние 10 лет рынок венчурных инвестиций кратно вырос, с $50 до $277 млрд, количество сделок увеличивается, но в России объемы сделок остаются стабильными — от 150 до 200 млн долларов, а сам рынок оценивается в 200—300 млн долларов. «Что мешает росту?» — поинтересовался он у главного гостя Аркадия Дворковича. Как отметил Айнур Айдельдинов, за последние 10 лет рынок венчурных инвестиций кратно вырос Глава фонда «Сколково» ответил предельно ясно: за эти годы так и не сложился ликвидный финансовый рынок, а частные инвестиции по сути являются квазигосударственными. По этой причине этот капитал не может попасть в венчурную экосистему. «Я видел венчурный рынок с разных сторон: с позиции правительства и изнутри — на посту председателя фонда «Сколково». Ощущения разные», — поделился он. По его словам, за эти годы в России были созданы сотни хороших стартапов, но не изменилось главное. — Не возник ликвидный финансовый рынок, — рассуждал Дворкович. — В России больше привязаны к банковскому финансированию, а не к рисковому венчурному. Большая часть инвестиций квазигосударственные и запрещены к рисковым проектам, а сам финансовый рынок не считает их безопасными, — констатировал Дворкович. Говоря о работе резидентов фонда «Сколково», он сообщил, что их выручка выросла с 100 млрд до 150 млрд рублей за 2020 год, привлечено 15 млрд долларов инвестиций. Позднее Дворкович назвал еще одну проблему, которая мешает развиваться стартапам: влияние государства. «Не возник ликвидный финансовый рынок», — рассуждал Дворкович — Семь из 10 образовательных онлайн-платформ были разработаны резидентами фонда «Сколково». А дальше государство вдруг может сказать, а точнее уже сказало: нет, у нас будет монополия на онлайн-образование. У нас будет одна компания заниматься этим. И зачем тогда вкладывать частные инвестиции? — задал он риторический вопрос. По его словам, теперь они ищут зарубежных партнеров. И не рассчитывают, что российский рынок будет привлекательным. «И таких трагедий может быть, к сожалению, очень много», — заключил Дворкович. «А чтобы продать дорого, надо объяснить, что продаешь, и хорошо упаковать» Рубен Варданян, сооснователь сообщества Noodome, напомнил, что первая венчурная сделка была совершена им с Татарстаном, когда он управлял компанией «Тройка Диалог». «Какими качествами должен обладать руководитель и как дорого продать компанию?» — спросил у гуру венчура Айнур Айдельдинов. — Иметь видение, команду и постоянство, — назвал основные качества Варданян. — А чтобы продать дорого, надо объяснить, что продаешь, и хорошо упаковать. Варданян также посетовал на неразвитый рынок и на отсутствие бизнес-культуры. Про венчурный бизнес в России говорят уже почти 20 лет, но пока мы ходим в детских штанишках и ничего такого серьезного не можем предъявить. И общество скептически относится к этому, говорит: «Смотрите, деньги осваивают, государству мозги парят о том, что это очень важно, а результаты где?» А результат пока неочевиден. Варданян также посетовал на неразвитый рынок и на отсутствие бизнес-культуры Стая «черных лебедей» Взглядом из Силиконовой долины на развитие венчурного рынка поделилась управляющий директор Global Technology Capital Александра Джонсон. «Книгу «Черный лебедь» читали? — спросила она у зала. — Для тех, кто не читал, скажу: «черный лебедь» — это непредсказуемые события, которых нельзя избежать. Так что 2020 год и есть наш «черный лебедь», — сказала она. — Это не один «черный лебедь», а целая стая «черных лебедей» прилетела, — вставил Рубен Варданян. Александра Джонсон рассказала, как в США переживали это время. В первые три месяца была паника — инвесторы звонили друг другу и спрашивали, что делать дальше. Инвестиционные портфели были разделены, как в ковидном госпитале: эти не выживут, эти выживут сами, а этим нужно помочь. «Закон Дарвина никто не отменял, но выжили не те, кто был сильнее, а тот, кто смог быстрее адаптироваться», — рассказывала она. В качестве примера она привела рождение нового мегастартапа — платформы Zoom. В заключение она высказалась в пользу того, что инвесторы должны поддерживать технологических предпринимателей, их роль в развитии велика. Луиза Игнатьева, фото tatarstan.ru